Святой уроженец Козельской земли

472

19 октября память святителя Ионы Ханькоуского (1888-1925гг.). Этот святой наш земляк — родился он в Козельском уезде Калужской губернии.
В миру Покровский Владимир. Уже в 8 лет он лишился родителей, происходивших из крестьян. Его усыновил сельский диакон по фамилии Покровский, который и позаботился о его образовании. Живя в бедности, юноша проявил отличные способности и, успешно окончив духовное училище и Калужскую семинарию, в 1909 году поступил в Казанскую духовную академию.
В 1918 году арестован большевиками как опасный контрреволюционер, но ему удалось бежать из заключения, и он прибыл в Пермь, где был вновь пойман, избит, искалечен и в одной рубашке брошен в тюрьму. Вместе с другими тяжко обвиненными он был отправлен из тюрьмы в вагоне для перевозки скота, а затем на пароходе по реке Тавде в Тюмень, на суд Верховного Трибунала. Но на шестой день езды пароход был обстрелян белыми войсками сибирского антибольшевистского правительства, и отец Иона с прочими был освобожден и отправился в Омск — столицу свободной от большевиков Сибири.
Войдя в состав Оренбургской армии атамана Дутова, отец Иона принял должность главного священника армии. Под ударами большевиков остатки армии Дутова и отец Иона бегут в Синьцзян, Китайский Туркестан. Потом вместе с казаками батюшка бежит в Шанхай.
Зарубежом отцу Ионе предстояло стать пастырем для множества беженцев, хлынувших из России. Здесь развернулась его пастырская деятельность среди русских беженцев и китайцев, из которых многие приходили к Православию под воздействием отца Ионы. Вскоре Высшее Русское Церковное Управление Заграницей наградило его саном архимандрита за особые труды и выдающуюся деятельность в противобольшевистских армиях на Дальнем Востоке и назначило в Русскую Духовную Миссию в Пекине. В 1922 года в Пекине была совершена его архиерейская хиротония во епископа Тяньзиньского с назначением его настоятелем Иннокентьевского миссионерского собора в городе Маньчжурии.
Город Маньчжурия, в момент его прибытия переполненный тысячами русских беженцев без средств и ориентиров, с разобщенным и взбудораженным обществом, схлопывающейся экономикой и чахнущей духовно-нравственной жизнью, полностью преобразился под его влиянием. Все ждали архиерея в том виде, в каком его обыкновенно представляет народ, т.е. в полном величии, важности и малодоступности. Но владыка Иона знал, куда и к кому он едет. Он знал, кто и что его ждет. Знал он, что сытым и довольным он не нужен. Его ждут обездоленные, и к ним он и пришел. Пришел не только как князь Церкви, но и как любящий друг и отец, скромно, с лаской и утешением для всех. Всех поразила необычайная простота и доступность приехавшего архипастыря.
Население г. Маньчжурии, как пришлое из разных мест России, в религиозном отношении не было воспитано надлежащим образом. Новый обширный и благолепный храм Миссии был посещаем богомольцами в малом количестве, церковная проповедь была в очень слабом виде. В своем храме святитель Иона устанавливает уставное богослужение, заводит прекрасный хор, неустанно проповедует, храм наполняется богомольцами и, наконец, делается тесен.
О проповедях святителя Ионы сохранился такой отзыв: «В них всегда чувствовался огромный подъем, какая-то мощь, захватывавшая и приподнимавшая над нашей серенькой будничной действительностью слушавших. Особенно в последние месяцы слышно было о таком действии его проповедей на всех. Люди опыта говорят, что такое напряжение, такой подъем — это удел людей, отмеченных на краткое делание здесь на земле».
Преосвященный Иона приложил немало трудов для духовного просвящения паствы. Он издавал духовно-нравственные листки и читал лекции в Харбине, на богословско-философских курсах в Харбинском политехническом институте. В организованной по его инициативе местной семинарии, в которой училось много китайских юношей, он преподавал Закон Божий. Последним же его начинанием была библиотека-читальня и организация продажи книг.
Быстро познакомившись с людьми прихода, владыка в малое время основал среднюю 10-классную школу с ремесленным уклоном. Здесь получили образование, ко дню его смерти, 497 детей обоего пола без различия национальности и вероисповедания, причем беднейшие учились бесплатно. В городе владыка при помощи меценатов основал небольшие предприятия, дающие доход и места для обездоленных беженцев. До приезда епископа Ионы в городе нельзя было достать нужного лекарства, но владыка собрал совет предпринимателей и убедил их открыть аптеку с выдачей лекарств беднейшему населению бесплатно. Он также создает для бедных бесплатные амбулаторию и столовую на 200 человек.
Главным предметом забот и величайшей отрадой святителя были дети. Владыка основал приют для малолетних сирот и каждого встреченного бесприютного ребенка принимал без различия, как любящий отец. Владыка никогда не ложился спать, пока не проверит в спальнях у детей, как они легли. Кто открыт — тихонько укроет, проверит — цела ли одежда и обувь, уходя — перекрестит спящих, возьмет с собой порванную детскую одежду — чинить. Он мечтал устраивать детские лагеря каждое лето, и, несмотря на множество препятствий, с приютскими и детьми его школы раза два сходил в степь, где принимал участие в детских играх и сборе цветов. Дети же платили ему такой горячей искренней любовью, какую не всегда встретишь в семьях.
Для приюта имеющихся средств было мало, и владыка ходил по коммерсантам. Разсказывает еврей-пушник Мордохович: «Приходит утром ко мне ваш епископ Иона и на мой вопрос, по какому делу он пришел, Владыка ответил, что пришел он к известному промышленнику, чтобы просить помощи на содержание приюта детей в 40 человек. «Но я другой веры, я еврей», — сказал Мордохович. — Владыка ответил: «Когда я вижу на улице сироту, грязнаго, голоднаго, в лохмотьях, я не спрашиваю его, кто он — еврей, русский, китаец — передо мной несчастный голодный ребенок, которого нужно накормить, одеть и обласкать — он человек и человеческой национальности». «Что я мог возразить? — сказал старый еврей,— передо мной стоял человек невысокаго роста, в старенькой, заплатанной рясе, но это был исполин духа — ему нельзя было отказать, мне стало стыдно за мое духовное ничтожество и я стал с этого момента помогать его приюту»»
Получив в 1925 году новый титул епископа Ханькоуского, с которым он вошел в историю, святой Иона заболел ангиной, но продолжал ревностно совершать богослужения. При повышенной температуре он служит на Воздвижение и Покров и при больном горле, почти шепотом, поучает свою паству евангельским истинам. От споласкивания горла керосином у владыки происходит заражение крови, и вызванный 19 октября врач призывает поскорее поисповедоваться и причаститься – болезнь, которой до последних дней не придавали значения ни сам святитель, ни его близкие, оказывается неизлечимой.
Чудесный случай произошел в ночь кончины владыки Ионы, когда новопреставленный святитель явился в сонном видении отроку Николаю, страдавшему много лет тяжелой болезнью ног и не могшего ходить. Святитель сказал мальчику: «На… возьми мои ноги, они мне больше не нужны, а свои – отдай мне». Мальчик проснулся и встал на ноги, а случай сделался широко известен. А святителя Иону иногда теперь именуют покровителем детей.
После победы коммунизма в Китае настала година гонений на иностранцев и религию. Русский исход из Китая увел питомцев и духовных детей святителя в другие страны рассеяния, а в 1964 году Иннокентиевский собор был взорван.